Товарищ Гиркин (господин Стрелков). Этапы убийственного пути реставратора Империи. Стихотворения

[mysliwiec]

8 програмных автобиографических стихотворений профессионального убийцы, офицера ГРУ ФСБ Гиркина, несущего смерть от Чечни до Балкан и Украины ради своей идеи-фикс- восстановления Российской Империи.
1989 - наши дни

1989 год

Россия в кровавой купели
Воззвала к сынам из оков:
- «Готовы ль одеть вы шинели?»
И каждый ответил: «Готов!»

Пыль. Солнце краснее медяшки -
Все ближе удары подков:
- Ну-с, ротмистр? А как на счет шашки?
- Ах, шашка? Конечно! Готов!

Толпою отребья и швали
Растоптана слава веков...
- Хорунжий! Вас будут штыками...
- На то и присяга! Готов!

Вдали, уходя, промелькнули
Знамена старинных полков...
- Поручик! Вы как? В смысле пули?
- Что ж, хочется жить... но готов!

Подлей, чем еврейский Каифа
Бред этих кошмаров и снов...
- Полковник! А как на счет тифа?
- Ах вот как? Да..., жаль..., Но готов!

Пред пыткою кажется мелок
Расстрельный за городом ров...
- Ну, как, генерал, Вам застенок?
- Измена страшней! Я готов!

Как давит вдали от Отчизны
Чужбины свинцовый покров....
- Что скажете, юнкер, о.... жизни?
- Как тяжко! Но... С Богом! Готов!

------

Судьбы офицера. (1990 год - не судите строго!)

Добровольцем я отправлюсь
На Великую войну.
Коль в Карпатах не преставлюсь -
То в Мазурах утону.

А случись, что пуля злая
С Перемышельских валов
Не убьёт - смогу тогда я
Вновь добраться до врагов!

Если будет Божья Воля
На Стоходе воевать -
Что ж, такая, видно доля -
Мне в Галиции лежать!

Пусть другие разбегутся,
Бросят Родину и Честь,
От России отрекутся -
Их моя настигнет месть!

От Ростова до Кубани,
И от Ясс до Дона волн,
Путь измерю сапогами,
Пряча в сердце боль и стон.

Суждено ль случиться чуду?
В тот ночной, лихой налет
Под Екатериндаром буду -
Там снарядом разорвет!

Так и не дождавшись смены,
Под Царицыном, Орлом,
Тихо сдохну от гангрены
В лазарете полевом.

Замерзая в эшелоне,
Вновь увижу я в бреду
Царский вензель - на погоне,
Капли крови - на снегу.

Сквозь тифозные бараки
Буду брошен на причал-
Эх, Новороссийск! Собаки!
Гибнет все, о чем мечтал!

Крым, Каховка, Волноваха...
В отступательном аду -
Что мне пуля? Что мне плаха?
С Перекопа не уйду!

И в последнем сне мятежном:
С нами Врангель! Всё! Пришли!
Вспоминаю я о прежнем
В лагере Галлиполи....

Не осталось даже долга...
Шелест ветра надо мной...
Я стреляюсь той недолгой
Пражской тёплою зимой....

------

Назидание самому себе (1991)

Не жди приказа! Не сиди,
Ссылаясь на покой!
Вперед! Сквозь ветры и дожди
И вьюги волчий вой!

Оставь удобства и уют -
Пока ты молод - в путь!
Когда отходную споют,
Успеешь отдохнуть!

Будь честен, смел, не замечай
Насмешек и помех.
А будешь старшим - отвечай
Не за себя - за всех!

Тот кто ошибок не имел -
В безделии зачах -
Он груза жизни не посмел
Примерить на плечах!

Каков бы ни был твой удел -
Удачен, или плох,
Все ж помни: меру твоих дел
Оценит только Бог!

-----

Босния. Район Вышеграда. Осень 1992

Война! Что ты, брат, о ней знаешь?
Как страшен солдата конец!
Вот рядом погиб твой товарищ,
Вдали - умирает отец

Как дружно спешат мародеры
Чужим поживиться добром,
Каким непомерным позором
Бывает, иной раз, разгром.

Коровы лежат и старухи
На серой от пепла земле.
И мухи, одни только мухи
Живут в этом мертвом селе.

Как пули визжат, как ужасна
Пред другом погибшим вина...
И кажется, что все - напрасно,
И есть «до войны», и «война»..

-----

Босния, март 1993. окрестности Тузлы.

Вот я уже отвоевал -
Хлебнул и крови, и пожаров...
И мне уже не позабыть
Убитой женщины оскал,
И смех афганских ветеранов...
Уже командую во сне,
Кричу и брежу, мать пугая,
И мне никак уже не скрыть,
Что я не радуюсь весне,
И тихой жизни - не желаю!
Нет! Не жалею ни о чем!
Что получил - того достоин!
Да, убивал! Могли убить...
Пусть называют палачом! -
Судья мне Бог. А здесь я - воин!

-----

Смоленская деревня. 1994

Почерневшие остовы
Искалеченных церквей -
Словно каменные стоны
Невозделанных полей.

В лопухи, бурьян, крапиву
Скрыты старые пруды,
Но по-прежнему красивы
Яблони, что у воды.

Здесь рожали, хоронили,
Крепко ставили дома,
И детей, и хлеб растили...
А потом пришла война.

----

Чечня. 1995

Серая шинель наброшена на плечи,
Снова греюсь у походного костра
Я ни с кем не ожидаю встречи,
И шинель - жена мне и сестра...

И броня, пылающая жаром,
В облаках пыли тяжелый марш,
Чири-Юрт, подсвеченный пожаром,
Мне военный собирали стаж...

Но кончается отпущенное время,
Возвращаюсь вновь туда, где нет войны-
Покидаю кочевое наше племя,
Крики взводного и ругань старшины,

Огневую и машины в капонирах,
Жидкий чай, гнилые сухари...
Да, домой! На «зимние квартиры»!
Да, пора мне! - как ни посмотри!

Пусть здесь мирятся, ведут переговоры -
Обещают «все простить и позабыть».
Здесь - бандиты, там (у власти) - воры...
Мы сюда вернемся, может быть!

А пока - Вперед! Вперед! В дорогу!
И спокоен, и невесел - грусти нет!
Знаю - жизнь с меня все спросит строго.
И судьба на все мне даст ответ.

-----

Недавнее

Вокруг - развалины Отчизны
И время вспять не повернуть!
Кирасой ржавою цинизма
Прикрыта взломанная грудь...

Пока еще я не «груз 200»,
И пусть в душе лишь боль и лед
Но шпага - вечный символ Чести
Толкает. Острием. Вперед.

Отсюда:

* * *

Здесь рожали, хоронили,
Крепко ставили дома,
И детей, и хлеб растили...
А потом пришел Стрелков....

Comments

[mantix.livejournal.com]

Да и стиль похож. Немножко у Киплинга, немножко у Гумилёва ... Вершинин в основном Анчарову подражает, который и сам был скорее эпигоном, чем оригинальным поэтом. У Стрелкова немного иначе - не могу вспомнить, под кого именно он косит.