![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Entry tags:
Добрейшей души человек был художник В.В. Верещагин. Пожалел обезьянку. Не то, что зайцев (сартов)
"Было бы общим местом приводить примеры ума и сметливости обезьян,-- я ограничусь лишь занесением для памяти тех сюрпризов, которые они преподносили мне при некоторых случаях встречи с ними.
В восточных Гималаях, в Сиккиме, расположившись раз при серных водах, я привлечен был в ближайший лес нестерпимо пронзительным шумом обезьян. Вскинувши ружье на плечо, я пошел взглянуть, что такое у них делается, и лишь вступил в чащу густых развесистых деревьев, как наткнулся на огромное общество этих получеловеков, занимавших все ветви.
При виде меня они не выказали ничего, кроме любопытства, но когда, шутки ради, я выстрелил и ранил одну из них, то затрудняюсь и выразить, что сделалось со всем населением, в какое оно пришло бешенство:
целые десятки, прыгая с ветки на ветку, устремились ко мне, жестикулируя, делая угрожающие жесты и гримасы, а главное -- что-то выкрикивая, должно быть: "убирайся вон, а то тебе будет плохо".
Впрочем, это только моя догадка; факт тот, что я порядочно струсил, ибо понял, что вот-вот сейчас меня разорвут на клочки; не заставивши их повторять себе долго угрозы, по-военному, с лицом и дулом ружья, обращенными к неприятелю, я ретировался.
Если не столько опасности, то более каверз пришлось претерпеть от двух обезьян, вывезенных мною из Индии, не особенно больших, но сильных, ловких, смышленых да вдобавок умевших кланяться, просить, благодарить по-людски. Уже на английском пароходе "Р" and "О", вырвавшись из клетки, которую им отвели в носовой части судна вместе с собаками и другими животинками, они привели в негодование команду тем, что, взобравшись на мачту, стали развязывать и перекусывать разные заинтересовавшие их узлы и веревочки,-- это, конечно, не входило в программу занятий пассажиров.
Потом любопытство узнать, что делается внутри судна, привело их к нескромному, прямо неджентльменскому поступку: не смея спуститься вниз по общим лестницам из боязни быть пойманными, беглецы рано утром спустились по борту судна и просунули свои головы в окошко одной из кают 1-го класса, как раз в то время, когда занимавшая ее дама одевалась к чаю. Последовал страшный испуг, крик, переполох, в конце которого капитан "вежливо, но твердо" пригрозил застрелить обезьян, если я не уйму их. "Сделайте одолжение,-- ответил я,-- может быть, хоть это образумит их".
После, во Франции, где я тогда жил и где для них была сделана большая проволочная клетка, опять немало было возни и даже неприятностей. Чрезвычайно сильные и дерзко ловкие, они пользовались всякою неосторожностью, чтобы вырваться на волю, и если первое время на сахар и другие лакомства удавалось разными хитростями водворять их в клетку, то впоследствии ничем нельзя было сделать этого: они преспокойно жили на крыше моего дома, строя оттуда всякие гримасы и спускаясь лишь по ночам для воровства овощей и винограда, наводили страх на гулявших по парку, особенно на детей, которых терпеть не могли.
После двух угроз привлечь меня к ответственности за исцарапанные лица малюток я решил застрелить моих обезьянок.
Одну уложили наповал, но с другой повозились: не будучи бита за время пребывания у меня, она отучилась от поклонов и реверансов, которые прежде в совершенстве проделывала, но тут, получивши заряд в грудь, окровавленная, она вспомнила все жесты, которыми прежде умилостивляла человека, и начала так усердно кланяться и прикладывать руку к сердцу и голове, что я не имел силы выстрелить второй раз и передал ружье слуге".
"Зайчики"-люди, у Верещагина таких переживаний не вызывали :
"Меня это очень злило, я подолгу стаивал с ружьем наготове, ожидая загорелой башки, и раз не удержался, чтобы не прибавить крепкое словцо...
а я... тешился стрельбою — нет-нет да и имеешь удовольствие видеть, как упадет подстреленный "зайчик"...
С горя я взял ружье и ушел в нашу башню при воротах — стрелять "зайцев", нет-нет да и подвертывавшихся под выстрелы".
В восточных Гималаях, в Сиккиме, расположившись раз при серных водах, я привлечен был в ближайший лес нестерпимо пронзительным шумом обезьян. Вскинувши ружье на плечо, я пошел взглянуть, что такое у них делается, и лишь вступил в чащу густых развесистых деревьев, как наткнулся на огромное общество этих получеловеков, занимавших все ветви.
При виде меня они не выказали ничего, кроме любопытства, но когда, шутки ради, я выстрелил и ранил одну из них, то затрудняюсь и выразить, что сделалось со всем населением, в какое оно пришло бешенство:
целые десятки, прыгая с ветки на ветку, устремились ко мне, жестикулируя, делая угрожающие жесты и гримасы, а главное -- что-то выкрикивая, должно быть: "убирайся вон, а то тебе будет плохо".
Впрочем, это только моя догадка; факт тот, что я порядочно струсил, ибо понял, что вот-вот сейчас меня разорвут на клочки; не заставивши их повторять себе долго угрозы, по-военному, с лицом и дулом ружья, обращенными к неприятелю, я ретировался.
Если не столько опасности, то более каверз пришлось претерпеть от двух обезьян, вывезенных мною из Индии, не особенно больших, но сильных, ловких, смышленых да вдобавок умевших кланяться, просить, благодарить по-людски. Уже на английском пароходе "Р" and "О", вырвавшись из клетки, которую им отвели в носовой части судна вместе с собаками и другими животинками, они привели в негодование команду тем, что, взобравшись на мачту, стали развязывать и перекусывать разные заинтересовавшие их узлы и веревочки,-- это, конечно, не входило в программу занятий пассажиров.
Потом любопытство узнать, что делается внутри судна, привело их к нескромному, прямо неджентльменскому поступку: не смея спуститься вниз по общим лестницам из боязни быть пойманными, беглецы рано утром спустились по борту судна и просунули свои головы в окошко одной из кают 1-го класса, как раз в то время, когда занимавшая ее дама одевалась к чаю. Последовал страшный испуг, крик, переполох, в конце которого капитан "вежливо, но твердо" пригрозил застрелить обезьян, если я не уйму их. "Сделайте одолжение,-- ответил я,-- может быть, хоть это образумит их".
После, во Франции, где я тогда жил и где для них была сделана большая проволочная клетка, опять немало было возни и даже неприятностей. Чрезвычайно сильные и дерзко ловкие, они пользовались всякою неосторожностью, чтобы вырваться на волю, и если первое время на сахар и другие лакомства удавалось разными хитростями водворять их в клетку, то впоследствии ничем нельзя было сделать этого: они преспокойно жили на крыше моего дома, строя оттуда всякие гримасы и спускаясь лишь по ночам для воровства овощей и винограда, наводили страх на гулявших по парку, особенно на детей, которых терпеть не могли.
После двух угроз привлечь меня к ответственности за исцарапанные лица малюток я решил застрелить моих обезьянок.
Одну уложили наповал, но с другой повозились: не будучи бита за время пребывания у меня, она отучилась от поклонов и реверансов, которые прежде в совершенстве проделывала, но тут, получивши заряд в грудь, окровавленная, она вспомнила все жесты, которыми прежде умилостивляла человека, и начала так усердно кланяться и прикладывать руку к сердцу и голове, что я не имел силы выстрелить второй раз и передал ружье слуге".
"Зайчики"-люди, у Верещагина таких переживаний не вызывали :
"Меня это очень злило, я подолгу стаивал с ружьем наготове, ожидая загорелой башки, и раз не удержался, чтобы не прибавить крепкое словцо...
а я... тешился стрельбою — нет-нет да и имеешь удовольствие видеть, как упадет подстреленный "зайчик"...
С горя я взял ружье и ушел в нашу башню при воротах — стрелять "зайцев", нет-нет да и подвертывавшихся под выстрелы".
no subject
тот с восторгом писал о собачках и убивал евреев
no subject
Всякие германские фошызды -нацисты, конечно, это совсем другое дело, это Абсолютное Зло, - припереться в чужую страну и по местным людям стрелять как по зайцам или куропаткам, не то, что воспитанные на Пушкине интеллигенты Российской империи..
С радостью приняв предложение Туркестанского генерал-губернатора Кауфмана - быть при нём художником, вместо того, чтобы только рисовать, Верещагин в середине марта 1874 года в письме к Стасову писал:
"Апофеоз войны" - столько же историческая картина, сколько сатира, сатира злая и нелицеприятная (хотя бы и на самого себя как воина - Я сам стрелял людей, буквально как куропаток"."
За это он получил орден Святого Георгия 4-го класса, который он с гордостью носил на гражданском сюртуке до конца жизни (хотя вообще отрицал всякие награды ).
Кстати - награда нашла героя. Уже в 20 веке он поперся и на японскую войну, и тут его таки нашел его *издец:
"Когда началась русско-японская война, Верещагин поехал на фронт. Он погиб 31 марта 1904 года вместе с адмиралом С. О. Макаровым при взрыве на мине броненосца «Петропавловск» на внешнем рейде Порт-Артура".
no subject
всі кацапи потворні гниди. народ-підарас, одним словом.
no subject
І по сьогодні він вважає, що тоді він все робив правильно.
Тобто - сам зміцнював те, що тоді нападало на Чечню, у 2008 на Грузію (він і там був на боці РФ), а сьогодні напало на Україну.
Але зараз він побачив реальну загрозу самому існуванню держави РФ, тому і здійняв бучу.
Але то вже не допоможе.
no subject
коли почалась війна на даунбасі, воно приперлось під Слов'янськ і почало ділитись неїбацця байовим досвідом:
Нада всью "зєльонку" пакасіть, патаму шта там сєпарьі...©
йобана пародія на женераль Йєрмолофф...
наче отримав по піздаку трохи і на тому його бойовий шлях в Україні всшьо.
****
маю думку, шо воно таке ж заангажоване як і вся прокацапська свора, хтось йому потроху на жорєво дає, а ракаша пише "за жіздь"...
і да, увєровавши в силу житворящєґа дуроскопа, почав скрізь всяку нісеніітницю нести, себе сприймає серьозно(ну це для психіатрії не новина) відчуває атвєцтвінназдть за рашку, бо так йому єї стало жалко-апетит втрачає.
no subject
no subject
Черкесы нас ненавидят. Мы вытеснили их из привольных пастбищ; аулы их разорены, целые племена уничтожены. Они час от часу далее углубляются в горы и оттуда направляют свои набеги. Дружба мирных черкесов ненадежна: они всегда готовы помочь буйным своим единоплеменникам. ...
Почти нет никакого способа их усмирить, пока их не обезоружат, как обезоружили крымских татар, что чрезвычайно трудно исполнить, по причине господствующих между ими наследственных распрей и мщения крови. ...
Что делать с таковым народом? Должно, однако ж, надеяться, что приобретение восточного края Черного моря, отрезав черкесов от торговли с Турцией, принудит их с нами сблизиться. Влияние роскоши может благоприятствовать их укрощению: самовар был бы важным нововведением. ..
А.С. Пушкин
«Путешествие в Арзрум во время похода 1829 года» Глава первая
То есть - вся цивилизаторская и культурная миссия "белого человека" в представлении Пушкина - это самовар (= дальше он пишет, что неплохо бы их, черкесов покрестить - (проповдование Евангелия"), только взяться за это некому:
"Но легче для нашей лености в замену слова живого выливать мертвые буквы и посылать немые книги людям, не знающим грамоты".
И даже без сверхидеи, просто так , чтобы развеяться, развлечься -
В чистом поле погулять,
Серых уток пострелять,
Руку правую потешить,
Сарацина в поле спешить,
Иль башку с широких плеч
У татарина отсечь,
Или вытравить из леса
Пятигорского черкеса...
no subject
no subject
Я просто говорю о том, что Україні, щоб побудувати щось дійсно своє, неординське, треба кардинально відмовлятися від російської культури, тому, що ( пояснення на языке оккупанта):
Ещё в Библии написано "по плодам их судите о них".
Поэтому о любой культуре можно и нужно судить по тому конечному результату, который на её основе в стране происхождения этой культуры построен. По тому, как живут люди в этой культуре воспитанные
Можно сравнить культуру с лошадью цивилизации. Полезные животные. По красоте (как и культуры) бывают разные, но польза есть от всех.
А что рождала и рождает русская культура из века в век?
-http://mysliwiec.livejournal.com/2463788.html
У нас именно это "Не так" - то, что многие из украинцев пытаются построить своё, на базисе русской культуры. Это основное "не так".
no subject
Что это за славная анималистическая русская натура, и какой богатырь, этот Шишкин, Иван Иванович! http://mysliwiec.livejournal.com/2597057.html
no subject
"Заселять окраины необходимо, но добровольцами,... Там, где наш солдат косит сено, а казак поит своего коня, земля, хотя и завоевана нами, еще не вполне наша. Но там, где пашет наш крестьянин, там Россия. Еще недавно мне случилось говорить об этом предмете с одним из наших бравых военных генералов, причем я указал на возможность беспорядков и более или менее серьезных восстаний в туркестанской окраине нашей, где туземцы, осмотревшись и оправившись после погрома, сопровождавшего завоевание, конечно, попробуют воспользоваться своим огромным численным превосходством. Мой собеседник не верил в возможность чего-либо подобного, но случившаяся как раз вслед за нашим разговором андижанская резня указала и на возможность этого в настоящем и на неневероятность в будущем.
Есть все вероятие думать, что и русские, если им дать средства, удобства переезда, семян, земледельческих орудий и денег, т. е. то, что дали немцам, процвели бы не хуже. К сожалению, с нашими переселенцами дело обстоит иначе, и нередко приходится видеть их замученными формализмом, возвращающимися на старые пепелища оборванными, голодными, вконец разоренными и с вымершими детишками...
Жаль!
Повторяю, пока на наших окраинах не будут поселены русские крестьяне, земли эти будут русскими только номинально, так как полного спокойствия там не будет; при каком-нибудь толчке, откуда бы то ни было, разноголосица между племенами туземцев смолкнет и раздастся один голос: долой кяфиров!
В час европейских замешательств это может быть неудобно."
(сколько в Донбассе и Крыму переселенцев из России?)
no subject
no subject
no subject
Розгрібаючи поштові завали